Племя тьмы [Авт. сборник] - Клайв Баркер

— Ты выглядишь просто ужасно, — заметила Джулия.

— Я была здесь днем, — выпалила Керсти. — Я видела, что произошло, Джулия. Видела!

— А что, собственно, произошло? — последовал вопрос. Джулия и бровью не повела.

— Сама знаешь.

— Честное слово, нет.

— Мне надо поговорить с Рори.

— Ну, конечно, почему нет? — ответила Джулия. — Только смотри, будь с ним поосторожнее. Он что-то неважно себя чувствует.

Она провела Керсти в столовую. Рори сидел за столом, в руке бокал с выпивкой, на столе бутылка. Рядом на стуле лежало перекинутое через спинку свадебное платье Джулии. Только тут она догадалась, что за кружево держала Джулия в руке — свадебную фату.

Рори выглядел куда хуже, чем она ожидала. На лице и у корней волос запеклась кровь. Он приветствовал ее теплой, но несколько усталой улыбкой.

— Что случилось? — спросила она его.

— Сейчас уже все в порядке, Керсти, все нормально, — ответил он шепотом. — Джулия мне все рассказала… И теперь все о’кей.

— Нет, — мотнула она головой, подозревая, что рассказали ему далеко не все.

— Ты ведь приходила сюда сегодня?

— Да.

— Очень неудачное было выбрано время…

— Но ты… ты же сам просил меня… — она покосилась на Джулию, стоявшую у дверей, затем снова перевела взгляд на Рори. — Я сделала так, как ты хотел.

— Да, я знаю, знаю. Мне очень жаль, что ты влипла в такую жуткую историю.

— А ты знаешь, что сделал твой братец? — спросила она. — Знаешь, что он сотворил?

— Я знаю достаточно, — коротко ответил Рори. — Но главное это то, что теперь все кончено.

— Что ты имеешь в виду?

— Я постарался исправить все, что он сделал, и…

— Что значит кончено?

— Он умер, Керсти.

(«…доставьте его нам живым… и, возможно, тогда мы не станем раздирать на куски вашу душу…»)

— Умер?

— Мы уничтожили его, я и Джулия. Это было несложно. Он считал, что мне можно доверять, полагая, что кровь — не водица. Так вот, на деле оказалось иначе. Я подумал, что наилучший вариант — избавить человека от мучений и…

Внутри у Керсти все похолодело, желудок болезненно заныл. Наверное, сенобиты уже вонзили в нее свои крючки и скоро начнут вытаскивать из нее внутренности.

— Ты была так добра, Керсти. Так рисковала, придя сюда…

Она почувствовала чье-то невидимое присутствие у своего плеча. «Давай сюда свою душу», — пробормотало существо.

— Я, конечно, пойду в участок и сделаю соответствующее заявление, как только почувствую себя лучше. Постараюсь найти способ объяснить им…

— Ты убил его? — спросила она.

— Да.

— Не верю… — пробормотала Керсти.

— Отведи ее наверх, — сказал Рори Джулии. — И покажи.

— Ты действительно хочешь видеть? — спросила Джулия.

Кивнув, Керсти последовала за ней.

На площадке оказалось теплее, чем внизу, а воздух был серым и жирным, словно вода от мытья посуды. Дверь в комнату Фрэнка была распахнута настежь. Тело, лежавшее на голых досках пола в обрывках бинтов, казалось, еще дымилось.

Шея была свернута, голова безжизненно свисала на плечо. Кожа была содрана со всего тела — с головы до ног.

Керсти отвернулась, ее затошнило.

— Ну, довольна? — спросила Джулия.

Не ответив, Керсти вышла из комнаты и направилась к лестнице. Воздух вокруг нее обрел подвижность.

(«Ты проиграла», — шепнул ей кто-то на ухо.

«Знаю», — пробормотала она.)

Тут же зазвонил колокол, оплакивая ее, и совсем рядом послышался шорох крыльев, словно промчалась невидимая стая птиц. Она побежала вниз по ступенькам, моля Бога о том, чтоб ее не успели схватить прежде, чем она достигнет двери. Если они собираются вырвать у нее сердце, пусть хотя бы Рори не будет свидетелем этого ужасного зрелища. Пусть запомнит ее такой, какой она была: сильной, с улыбкой на устах, а не мольбами и жалобами.

Позади раздался голос Джулии:

— Куда ты? — Поскольку ответа не последовало, она продолжила:

— Ты ведь никому не расскажешь, да, Керсти? — настойчиво спрашивала она. — Мы сами разберемся с этим делом, Рори и я…

Видимо, ее голос отвлек Рори от выпивки. Он появился в прихожей. Раны, которые нанес ему Фрэнк, оказались куда более серьезными, чем показалось Керсти на первый взгляд. Все лицо было в синяках, кожа на шее оборвана. Подойдя к ней, он придержал ее за руку.

— Джулия права, — сказал он. — Мы сами сообщим обо всем в полицию, договорились?

Ей хотелось сказать ему так много, но времени уже не осталось. В голове все более громким эхом отдавался звон колокола. Казалось, некая ужасная невидимая сила обмотала ей горло ее же внутренностями и все туже затягивает узел.

— Слишком поздно, — пробормотала она и отстранила его руку.

— Что ты хочешь этим сказать? — спросил он. Она уже шла к двери. — Не надо, не ходи, Керсти. Еще не время. Скажи, что ты собираешься делать?

Тут она не удержалась и обернулась — взглянуть на него еще один, последний раз, надеясь, что он сумеет прочитать на ее лице все.

— Все в порядке, — сказал он мягко, все еще пытаясь остановить ее. — Все хорошо, правда. — И он раскрыл объятия. — Ну, иди же к папочке!

Сама эта фраза, казалось, никак не могла принадлежать Рори. Некоторые мальчики, повзрослев, так никогда и не становятся «папочками», вне зависимости от того, сколько произвели на свет детей.

Керсти прислонилась к стенё, чтоб немного успокоиться. С ней говорил вовсе не Рори. Это был Фрэнк. Каким-то образом это оказался Фрэнк…

Она пыталась сосредоточиться на этой мысли, борясь со все усиливающимся звоном колоколов. Таким громким, что от него, похоже, вот-вот лопнет голова. Рори все еще улыбался, глядя на нее, руки его были распахнуты для объятий. Он продолжал говорить что-то, но она не слышала слов. Расплывчатые движения губ, что формировали эти слова, выталкивали их наружу, но все заглушал звон. И она была благодарна ему — глаза говорили правдивей слов.

— Я знаю, кто ты, — неожиданно заявила она, не уверенная, слышит он ее или нет, но абсолютно уверенная в истинности сказанного. Тело Рори там, наверху, забросанное сорванными с Фрэнка бинтами. Содранная с него кожа переставлена на тело брата, брак скрепила пролитая кровь. Да, именно так оно и было.

Удавка на ее горле стягивалась все туже. Через несколько секунд они выволокут ее отсюда. В отчаянии она обернулась, пытаясь разглядеть в царившем в коридоре полумраке лицо Рори.

— Это ты… — сказала она.